В марте, по информации Росгидромета по РТ, в Татарстане был побит не один температурный рекорд. Впрочем, татарстанцы ощущали на себе аномально теплую погоду и без подсказок синоптиков. И удивляться мартовской «жаре» не стоит. Судя по всему, температурные аномалии скоро станут для Татарстана нормой, прогнозирует доктор географических наук, профессор Юрий Переведенцев.
Вечная мерзлота разрушается
— Что происходит с погодой?
— В современный период наблюдаются очень большие изменения климата. На протяжении XX столетия среднеглобальная температура повысилась примерно на 0,8 градуса. Это очень большая величина, если учитывать, что среднеглобальная температура равна 15 градусам. Климат всегда менялся, но особенность современного климата заключается в том, что температура — и глобальная, и региональная — стала резко подниматься вверх. Этот процесс особенно активно начался примерно с 1976 года.
И для планеты будет опасно, если [повышение среднеглобальной температуры] перейдет через два градуса. Если только это произойдет, то негативных последствий и проявлений будет больше, чем позитива.
Если говорить конкретно для нашей республики, для России в целом, это явление как бы положительное. Причем если мы говорим, что температура по земному шару повысилась примерно на 1 градус, то для России — на 1,5 градуса.
— То есть у нас повышается быстрее?
— Да, чем меньшую территорию мы берем, тем большее получается повышение температуры. И если брать, например, современную Арктику или отдельные районы Сибири, Забайкалье в особенности, то там среднегодовая температура вообще повысилась на 3 градуса.
То есть планета реагирует на это потепление климата, но процесс идет неравномерный. В одних местах он оказывается более интенсивным. Но в целом по России, за исключением Чукотки, идет подъем температуры.
— А в Татарстане?
— В Татарстане примерно то же самое. Никак не меньше 1,5 градусов. Но может быть, даже порядка 2 градусов.
Если в глобальном плане смотреть, то почему это опасно? Ожидается, во первых, повышение уровня мирового океана. За последнее столетие уровень мирового океана поднялся на 10–12 сантиметров. А по прогнозам — прогнозы на XXI столетие уже есть, опубликованы — он повысится примерно на полметра. Это очень большая величина. Может затопить отдельные страны.
Прогноз климата на XXI столетие сделан с помощью климатических моделей межправительственной группы экспертов по изменению климата при ООН (МГЭИК). Согласно их прогнозам, среднеглобальная температура к концу столетия может повыситься в пределах от 1,5 примерно до 5 градусов. А в отдельных местах, особенно в умеренных широтах, в Арктике она может подняться еще на большую величину. К примеру, в Арктике — на 8–9 градусов.
Последствия. Во первых, перемещаются растительные зоны. Зона тундры сужается. Если брать Сибирь — у нас 60% территории России — зона вечной мерзлоты. Она разрушается. Все постройки, железные дороги в северных регионах рассчитаны на вечную мерзлоту, и возникают очень большие неприятности.
— Технологического характера?
— Да. У нас же гордость — это сибирские леса, которые воспроизводят много кислорода. Поглощают углекислый газ, а кислород выдают. А в данном случае для них это тоже плохо. Они ведь привыкли к своим температурам, а здесь — потепление. В Арктике очень сильно сокращаются льды. Для судоходства условия, конечно, улучшаются. А для местной флоры и фауны — уже похуже. В наши южные регионы стали забираться всякого рода вредители, клещи, лихорадки — чего только нет. Нильская лихорадка вдруг стала обнаруживаться в Волгоградской области. То есть последствия изменения климата очень сказываются на природных и социально-экономических системах.
Простой пример. На отопление в России примерно тратится 40% всей вырабатываемой энергии. В связи с потеплением отопительный период в России становится более коротким, и температуры становятся более высокими. То есть расход [тепла сокращается], и для энергетики это, конечно, плюс. Хотя по нашим расчетам — мы анализировали по всему земному шару, по полушарию, региону, округу и в Казани — мы видим, что все-таки процесс сейчас идет таким образом. Летние температуры стали повышаться. Осадков становится меньше. Это не очень хорошо для сельского хозяйства. Расходы на кондиционирование [повышаются]. А зимние температуры — и по земному шару мы обнаружили в целом, и по нашему региону — стали немножко понижаться. Если раньше они уверенно росли вверх — с каждым годом все теплее и теплее, то сейчас нет, потому что процесс идет как бы волновой.
Радиацию перехватывает углекислый газ
— С какого периода зимние температуры перестали расти?
— Начиная с последнего десятилетия. То есть потепление притормозилось, но оно не завершилось. Согласно современным теориям это потепление обусловлено парниковым эффектом. Выбросы углекислого газа, метана в атмосферу приводят к тому, что от нас длинноволновая радиация не уходит вверх. Она остается более или менее здесь. Если возьмем нашу планету, то сколько к нам радиации от Солнца приходит, столько же уйдет уже путем длинноволнового излучения — это Земля излучает как физический объект. Иначе Земля уже давно сгорела бы или превратилась в лед. То есть здесь есть баланс: пришло-ушло. А сейчас эта длинноволновая радиация перестала уходить в космос. Она стала перехватываться радиационно активным газом — СО2…
Концентрация СО2 за последние 250 лет увеличилась на 30% — за счет человека. В природе такой прирост происходит за многие-многие миллионы лет. Поэтому ученые и стоят на точке зрения, что современное потепление — антропогенного характера, из-за деятельности человека. Из-за того что сжигается ископаемое топливо, из-за того что меняется землепользование.
Сжигаем леса, допустим, в тропиках. Все это идет вверх. Распахивают земли, меняются характеристики, альбедо (характеристика отражательной способности поверхности — «МК») и прочее.
Метеорология работает с моделями, с уравнениями. Каждый член уравнения, каждая константа имеет свой смысл. Из-за того что человек меняет лик планеты и меняет по сути дела химический состав атмосферы, и происходит потепление.
Но есть и другие точки зрения. Вот астрономы говорят: меняется солнечная активность. Но на самом деле то, что к нам приходит дополнительно при солнечных взрывах, вспышках — это прибавка небольшая — 0,12 Ватт на квадратный метр. То есть она в десять раз меньше, чем тот нагрев, который происходит за счет парникового эффекта. Антропогенный фактор на порядок выше естественных факторов. Мы этого придерживаемся и правильно делаем. Знаете, почему? Если эти модели будут воспроизводить современный климат, они его никогда не воспроизведут, если не учитывать антропоген. Температура будет колебаться, но потепления не будет. Будем учитывать антропоген — получится потепление.
— Я слышала мнения о том, что сейчас идет естественное похолодание. С чем это связано?
— Сам процесс многомасштабный. Если взять историю климата за последний миллион лет, то проявляется тысячелетняя цикличность. В пределах стотысячного периода обязательно будет период оледенения, затем оледенение разрушается, и межледниковье — когда уже тепло. Затем снова. Это теория Миланковича. Это все из-за того происходит, что меняются элементы нашей земной орбиты и происходит перераспределение радиации. Оно маленькое, но, оказывается, этого достаточно. Если говорить об этом, то идет процесс слабого похолодания. Очередной ледниковый период может возникнуть тысяч через двадцать лет. Этот естественный процесс похолодания имеет место, но он слабый и его будет «забивать» нынешнее антропогенное потепление. Это одна сторона дела. Противники антропогенной теории говорят: 6 тысяч лет назад был оптимум голоцена, то есть температура была даже выше, чем сейчас. 125 тысяч лет назад — Микулинское межледниковье. Температура была тоже выше, чем сейчас. Но никогда не было таких высоких концентраций СО2 — во всяком случае в последний миллион лет — и никогда не было такого резкого и стремительного повышения температуры.
Какое еще может быть похолодание? Есть такой Абдусаматов — астроном Пулковской обсерватории (Хабибулло Абдусаматов — «МК»). Он эту позицию развивает вот в каком плане: примерно до 2040–2050 годов будет некоторое похолодание, из-за того что ослабевает солнечная активность. От солнца к нам идут лучи, радиация. Этот поток постоянный — то, что мы видим (над земным шаром у нас 60% всегда закрыто облачностью). А есть так называемая солнечная активность — дополнительное, что там происходит: всякого рода вспышки, взрывы, солнечные пятна. Но они дают [излучение] в основном в рентгеновском, жестком диапазоне, корпускулы посылают к нам сюда. Это сильно действует на магнитные поля, на верхнюю атмосферу. И есть специалисты, которые говорят, что эта солнечная активность понижается. Значит, будет похолодание. И приводят пример. Примерно с 1650 по 1720 годы астрономы наблюдали так называемый минимум Маундера. В этот период на Солнце не было пятен. И в этот период температура была самой низкой. Вот если сейчас число пятен уменьшается, значит, надо ждать.
Другие строят на неравномерности вращения Земли. И тоже увязывают определенные циклы поведения глобальной температуры с этой неравномерностью. И вроде бы здесь сходятся точки зрения тех, кто следит за неравномерным вращением Земли, и тех, кто следит за Солнцем. Из-за этих — я подчеркиваю, естественных — факторов можно ожидать некоторого похолодания. Может быть, на 1–1,5 градуса глобальной температуры.
Но представители антропогенной точки зрения — МГЭИК — твердо держатся за парниковый эффект. И вот что надо иметь в виду. Их прогнозы основываются на том, как будет развиваться цивилизация в XXI столетии, какова будет демографическая обстановка, как будет работать промышленность, экология… Если страны будут жить несогласованно, никаких протоколов не заключать типа Киотского, то выбросов будет очень много, и к концу столетия температура может подняться на те самые 5 градусов, по их оценкам. А если все будет урегулировано, то получим 1,5 градуса. В прогнозе они учитывают состояние атмосферы, океана, суши, криосферы и биосферы. Еще заглядывают вглубь Земли на несколько метров. То есть это не просто какие-то фантазии, выдумки, а всесторонний расчет. Причем они делают так. Запускают в работу сразу десятки климатических моделей, а затем осредняют результаты и берут то, что наиболее надежно. Это такой фон, на котором происходят наши региональные изменения.
Киотский протокол неэффективен
— Давно уже идет речь, в том числе о Киотском протоколе. Удалось ли продвинуться мировому сообществу?
— Нет, не очень. Целью Киотского протоколо было уменьшить количество выбросов в атмосферу или, по крайней мере, не выходить за определенные пределы с тем, чтобы температура не росла. Ежегодно сжигается, по-моему, шесть гигатонн ископаемого топлива. Это огромное количество. И, кстати говоря, если так будут сжигать, в XXI столетии нечего будет сжигать — все будет сожжено. Вся это продукция уходит в атмосферу. Согласно Киотскому протоколу должны быть ограничения. Страны должны иметь свою норму выбросов и не должны ее превышать. Если превышаешь, ты должен заплатить штраф. Но ты можешь выйти из положения — купить дополнительные квоты у других стран, которые выбрасывают мало.
Но действие Киотского протокола заканчивается, и вопрос к этому вернется. Все понимают, что он неэффективный. Его не очень-то и выполняли… Но по крайней мере попытки регулировать делаются, поскольку, повторяю: нельзя заходить за 2 градуса.
А для нашей республики пока-то все хорошо, потому что мы находимся не в таком жарком поясе. У нас среднегодовая температура порядка 4 градусов. И повышение температуры — это вид на урожайность. Потому что если сумма положительных температур в летний период — берется температура за каждый день — повысится на 100 градусов, урожайность повышается примерно на 1 центнер с гектара. Помимо этого, можно высаживать теплолюбивые культуры.
Дело в том, что в аграрной сфере все культуры привязаны к теплу. Каждая культура вызревает при определенной сумме температур. Вот если, допустим, у нас 2000 градусов положительных температур набегает за летний период, то мы можем выращивать подсолнечник, кукурузу… А где-то у нас на севере всего-то 1000 градусов, и они там ничего не могут делать. Это очень важная характеристика. Так вот эта сумма температур у нас стала расти. Это вроде как положительно. Но, правда, нужны еще и осадки.
А если брать зимний период, то — мы рассчитываем эти вещи — у нас сумма отрицательных температур убывает по тренду. Год на год не приходится, но тенденция — если взять пятьдесят последних лет — такова. То есть идет потепление и зимой.
То, что я сказал [о похолодании], происходит по сути дела только в последнее десятилетие. Притормозился климат. Стали более морозные зимы.
Окончание следует.
