- Несколько дней назад Маша Гессен написала статью о встрече с Владимиром Путиным, вы тоже неоднократно виделись с ним лично. Насколько ваши впечатления от персоны совпадают с ее?
- Я не читал статью Маши Гессен.
- Почему, на ваш взгляд, Путин решил проявиться такое участие – уговорить уволенного главреда журнала «Вокруг Света» остаться на месте, ведь прежде он ни к чьей судьбе такого участия не принимал?
- Я думаю, что бы там ни говорила либеральная оппозиция, власть у нас по убеждениям своим и в смысле экономики, и в смысле идеологии являются, безусловно, либеральной. Поэтому все они так или иначе говорят на одном языке. Например, подобной встречи с представителями патриотичной оппозиции, с журналистами такого плана – никогда не будет. У Путина свои люди, общий словарь, общий язык, почему бы и не встретиться.
- Активиста партии «Другая Россия» Сергея Медведева зарегистрировали кандидатом в мэры города Химки. Дмитрий Ольшанский говорит, что таких людей как Медведев – лысых и в спорткостюмах надо опасаться в политике. Как вы считаете, каковы шансы человека из народа попасть на выборную должность?
- Шансы есть и у бритых, и у рыжих, и у кудрявых, и у Медведева, и у Ольшанского, но шансы очень минимальны, по крайней мере до тех пор, пока они участвуют в политике на должностях «пойди принеси», пока они не находятся в ней в качестве составляющей государственной политики. Поэтому это обычные Митины (Дмитрий Ольшанский – прим. авт.) парадоксы. По крайней мере то, что у меня на голове нет волос, не мешает ему со мной приятельствовать, не помню, чтобы он высказывался против моего появления в политике. Дело тут, конечно, не в прическе. Дело в том, что Сергей Медведев – человек несистемный. Шансов у него, конечно, нет никаких. А выдвинулся бы, предположим, Дмитрий Медведев от «Единой России», и вложила бы партия в него традиционные сверхсредства – были бы у него все шансы на успех. По крайней мере, лысых людей в партии «Единая Россия» Ольшанского меньше волнует, а там таких тоже много.
- Сергей Удальцов в своем Твиттере написал о «мощном списке в координационный совет оппозиции» в число которых вошло и ваше имя. Однако в списке кандидатов вас нет. Почему вы так и не подали заявку?
- Ну у меня есть ряд личных причин, которые я бы не хотел обсуждать публично.
- Вы участвовали в записи альбома «Времена года» совместно с группой Elefunk, записывали песню с 25/17, что вам дает занятие музыкой?
- Литературная деятельность, априори частная, индивидуальная и личная, не способна дать тот комплекс ощущений, которые дают занятия музыкой. Я так или иначе вырос в среде музыкантов, с 14 лет, то есть всю свою юность провел среди них, слушая музыку. Я относительно хорошо умею пользоваться разными музыкальными инструментами, сочинять какие-то мелодии. Это занятие мне не менее природно, чем занятия литературой. Мне кажется что занятие музыкой, судя по первой пластинке, и по второй, которую мы сейчас сводим, я имею вполне серьезные амбиции этими мелодиями и этой музыкой прозвучать. Такой музыки в России никто не делает. Ту ситуацию, о которой поет Борис Гребенщиков, что «по радио снова транслируют то, что унижает наш ум, этот низкий потолок страшнее тюрьмы и проказы» я тоже переживаю и считаю, что какую-то планку надо создавать. Не только в литературе, но и в музыке тоже.
Ряд крупных музыкантов, слушая предыдущий диск, сказали что это просто чудесно. Серегей Чижраков – Чиж сказал, что это лучше пластинка, которую он слышал за последние годы.
- Вы считаете русский реп таким перспективным жанром. Есть ли в нем произведения, достойный внимание с поэтической точки зрения?
- Все, что поется в России, нельзя рассматривать с поэтической точки зрения, это было понятно еще тогда, когда появился Александр Вертинский. Ни Галич, ни Высоцкий и Окудважа не выдерживают соревнования с тем же Бродским. Другое дело – прекрасные афоризмы, которые присутствуют в текстах Гуфа, Наггано или 25/17 – ребята очень талантливые.
- Фактически у вас у единственного среди современных русских писателей такая «мужская» репутация – вы пишете о сильных и здоровых героях, которые отчаянно дерутся. Как вы думаете, почему в современной русской литературе, да и среди современных русских писателей не хватает жизни, которая выражается хотя бы в простой драке?
- Спасибо, за комплимент, но вы немного преувеличили. Мои герои очень рефлексирующие и страдающие, возьмем хотя бы роман «Черная обезьяна». Это скорее мой образ оставляет отпечаток на моей прозе, придает ей особую оптику. В действительности таких писателей, пишущих о сильных, волевых и здоровых людях, в современной России достаточно много.
- В будущем выходит фильм по вашей книге «Восьмерка». Есть ли в сценарии качественные изменения относительно книги?
- Ну, он выходит, скорее всего, в этом году, по крайней мере, мне его обещали показать уже в октябре. Не знаю, что там будет с прокатом, когда он запустится, но фильм, я надеюсь, окончательно будет готов в этом году. Изменений достаточно много. Сценарий писал хороший драматург Александр Миндадзе, все моменты мы с ним проговаривали, то, что не устраивало нас, меняли, скорее даже меняли то, что не устраивало Алескея Учителя. Герои остались теми же, ситуация, в которую они заключены тоже. Но структура развития во многом поменялась. В фильме будет другой финал, отличный от книги.
По материалам портала gazetadaily.ru
