- Шамиль, вы много играете в театре «Современник» и много снимаетесь в кино. А кем себя ощущаете больше – актером театра или кино?
- Театральным. Это совершенно две разные профессии, на мой взгляд. Театр всегда дышит. Каждый спектакль – живое существо. Спектакль меняется, и меняешься ты. Открываешь в словах автора и в задумке режиссера что-то новое. Всегда интересно наблюдать, что происходит со спектаклем и с твоим героем.
- С вашими героями - что происходит?
- Например, мой герой в спектакле «Мэрлин Мурло». Этот спектакль Галина Борисовна (Галина Волчек – авт.) поставила в «Современнике» еще в девяностых. Мой герой – человек, который приезжает в маленький город, где живут совершенно несчастные люди, запертые в своих маленьких квартирках, не видя ничего вокруг. Есть только телевизор, в котором им рассказывают, что все прекрасно. Но все совсем не прекрасно! Мой герой пытается переделать этих людей. А в итоге все заканчивается трагедией – он насилует девушку, с которой живет, и уезжает. Сначала я делал моего героя наивным простачком. А сейчас понимаю, что его сломала ужасная система. И это трагедия. Если раньше я рассматривал его с точки зрения отрицательного персонажа и дурачка, сейчас понимаю, что любая попытка что-то пробить, взрастить заканчивается тем, что тебя лицом окунают в грязь. И ничего не меняется. Ничего не происходит.
- Есть мнение: каждый актер мечтает сыграть Гамлета. А вы?
- Мне важно другое. Сейчас в Москве большая проблема с режиссерами. Мне, скорее, ближе вопрос, у которого я хотел сыграть. У Римаса Туминаса, художественного руководителя театра имени Вахтангова. Этот человек взорвал театральную Москву, он сейчас на вершине, на Олимпе. Он выпустил несколько спектаклей, и каждый - событие европейского масштаба. И, конечно, Галина Борисовна Волчек – человек, с которым мечтал поработать с первого дня прихода в «Современник». Мне это удалось как раз в спектакле «Мэрлин Мурло», всего два дня (нас вводил в него Сергей Леонидович Гармаш). Ее энергия сносит с ног.
- А с режиссерами почему проблема?
- Мне кажется, сейчас так много современного искусства. Оно просто такое однодневное. Такое модное, скажем так. Я думаю, что многие молодые ребята подвержены этому веянию и надеюсь, что это поменяется.
- В Казани разные молодые ребята пытались создавать частные – камерные – театры. Но что-то не получилось. Как вы думаете, почему? В Москве таких театров - десятки…
- Не ходила публика? Я просто не в курсе.
- Ходила.
- Частный камерный театр - это сложно. Вопрос денег – есть ли инвестор и спонсор? Театр в большинстве своем не окупается вообще. Это всегда убыточное предприятие. Есть несколько театров в Москве, которые окупаются - в том числе «Современник», но их по пальцам одной руки пересчитать. Остальные живут за счет инвесторов.
- Есть человек, чье мнение для вас – истина в последней инстанции?
- Не знаю… Мама.
- Она живет в Казани?
- Да.
- Казанское детство – какое ваше самое яркое воспоминание?
- Наверное, школа. Я учился в школе № 5 - и мой любимый учитель, классный руководитель, историк Светлана Карповна. Со времен школы люблю историю. Это единственный учитель, которого я по-настоящему любил.
