– Вы куда? – притормозил меня бдительный страж на крыльце ректорского дома.
– Туда, – не вдаваясь в подробности отреагировал я, и тут же уточнил: – Неужто не похож на посетителя музея?
Этот вопрос поставил мужчину в сером костюме в тупик. А я тем временем вошел в отреставрированное фойе здания, построенного предположительно в конце XVIII века, где жил ректор Императорского университета Лобачевский с 1827 по 1846 годы.
Слева на стене развернулась галерея типажей XIX века, на окнах – вишневого цвета портьеры, новая деревянная лестница ведет на второй этаж, бюст Лобачевского уютно примостился в нише… И три бывших ректора Казанского университета в ожидании начала церемонии открытия музея Николая Ивановича Лобачевского – Александр Коновалов, при котором был создан музей истории университета, Юрий Коноплев и Мякзюм Салахов в ректорствование которого университетский музей пережил второе рождение. Они не просто протокольные гости на этом мероприятии. Каждый из них положил немало сил, чтобы сохранить университетских дух братства, рожденный их великим предшественником.
Через несколько минут к ним присоединился и четвертый, ныне действующий ректор университета Ильшат Гафуров, сопровождающий высокого гостя – председателя Госсовета РТ Фарида Мухаметшина.
Все моментально пришло в движение.
Впервые с идеей создания музея в той квартире, в которой жил основатель неевклидовой геометрии, выступил известный геометр профессор Казанского университета Петр Широков. Шел 1942 год, стране было не до новых музеев и идея сама собой угасла. К вопросу о возрождении жилища прославленного ректора вернулись только в 1991 году. Но страна вновь оказалась не готова к серьезным капиталовложениям в сохранение исторической памяти.
– Движущей силой создания этого музея, очень мощной, с огромной энергетикой был Ильшат Рафкатович, – раскрыла музейные секреты директор музея истории Казанского университета Светлана Фролова. – Он при жизни воздвиг себе памятник, создав этот музей. Теперь имя Гафурова всегда будет рядом с именем Лобачевского.
Впервые информация о том, что Казанский федеральный университет собирается отремонтировать помещения квартиры Лобачевского, появилась в июле. В техническом задании к госзаказу значилось около 400 видов работ. Первоначально они были оценены почти в 9 миллионов рублей. И времени на их выполнение давалось всего 60 дней.
– Музей невозможно создать без финансов, – продолжила Светлана Анатольевна. – Ремонт здания, которое является объектом культурного наследия, – вещь весьма дорогостоящая и хлопотная. Делать реставрацию только на втором этаже, не делая на первом – тоже нельзя. В доме сохранились старинные печи. Обратите внимание на изразцы – они подлинные. Их на протяжении пары месяцев восстанавливали реставраторы высшей категории по керамике и фарфору. С чугунными заслонками работали другие специалисты-реставраторы.
Переходя из зала в зал, первые посетители музея пристально рассматривали картины, рукописи, медали, книги, мебель: основные вехи биографии Лобачевского, история возникновения неевклидовой геометрии, зал лауреатов премии, носящей имя великого математика…
– Здесь представлены мемориальные предметы, которые видел Лобачевский, которые проходили через его руки, – комментировала экспозицию Фролова, – конторка, часы, стол, который передавался из поколения в поколение заведующими кафедрой геометрии. Мы даже сохранили старый фасад, который был до пожара 1842 года. Видите эти ниши? Это окна бывшего фасада. После пожара к дому была пристроена еще одна часть, сделавшая в плане его прямоугольным. Комната, которая там появилась, стала кабинетом. А где был кабинет до 1842 года? Неизвестно. И в коридоре, там, где теперь лестница, мы сохранили такое мемориальное фасадное окно.
Интерактивные мультимедийные стенды разворачивали перед посетителями дополнительную информацию. Вот перед ними возникала история строительства дома, а вот расцветало генеалогическое древо семейства Лобачевских. Кстати, трое его представителей приехали в эти дни в Казань: потомки ученого по линии его старшего сына Николая Николаевича – правнучка Елена и праправнучка Ирина Лобачевские, а также праправнук по линии его младшего сына Дмитрия Николаевича – Дмитрий Ламбрианиди.
– Нам очень приятно такое внимание к нам, – тихо произнесла Елена Николаевна. – О нашем родстве с Николаем Ивановичем мало кто знает. Мы же не рассказываем никому. А фамилия… У нас в Питере много Лобачевских. И кто-то даже заявляет, что он потомок.
– Мы не возражаем, – тут же добавила Ирина Сергеевна. – Хотя не все носители этой фамилии потомки. Но если им хочется…
– Говорить в обществе о таком родстве – бессмысленно, – улыбнулся Дмитрий Юрьевич. – Я сам долгое время не верил бабушке, которая говорила, что я – потомок Лобачевского, пока не поработал с архивами. И люди не верят, когда я говорю, думают, что шучу.
– А мы и не настаиваем, – снова заговорила Елена Николаевна. – Мы живем обыкновенно, как все. Вот смотрим, как наш предок жил…
Наверное, чтобы увидеть, как именно жил Николай Иванович его потомкам надо было бы побывать не просто в музее Лобачевского, а в его мемориальной квартире. Но таковой, увы, нет. Пользуясь удобным случаем, спрашиваю у Фроловой о том, почему не удалось воссоздать интерьеры ректорского дома.
– Для того, чтобы восстановить мемориальный дом, нужно знать, кроме назначения комнат, какая мебель и где именно стояла: в каком стиле, русских или зарубежных мастеров. Это нам неизвестно, – терпеливо объяснила Светлана Анатольевна. – Есть описание дома за 1837 год, в котором очень подробно рассказывается какие стоят двери, где и сколько на них металлических плетений, какие тут окна, какие печи, какие крашенные деревянные полы, какие потолки, какого цвета стены… И ни слова об обстановке! Если следовать этому описанию, то можно восстановить лишь «коробочку». Нет никаких сведений о том, что у Лобачевского в доме была хоть какая-то коллекция – книг, например, или картин. Да, у него была библиотека. Но что именно было в этой библиотеке? Есть лишь реконструкция Абрара Гибатулловича Каримуллина и Бориса Лукича Лаптева что именно брал в библиотеке Казанского университета Николай Иванович. Но личная библиотека Лобачевского нам не известна. И даже если мы придумаем «начинку» квартиры, интересен вам будет такой музей? Мы захотели создать что-то новое, соответствующее XXI веку.
– Деятельность Лобачевского сегодня вызывает большой интерес, потому что она всегда отличалась разнообразием и не ограничивалась только открытиями в области математики, – пояснил Ильшат Гафуров. – Поэтому музей нами рассматривается не только как место жизни великого русского ученого, но и как творческая, динамично развивающаяся научно-образовательная площадка, которая должна стать востребованной как в школьном, так и в вузовском учебном процессе, и представляющая интерес для гостей города.
На выставке, расположившейся в спальных комнатах семьи Лобачевского, собраны экспонаты из Национального музея Татарстана, из Государственного музея изобразительных искусств, антикварной фирмы «Лигия». Они, по замыслу музейщиков, будут сменными и позволят рассказать о смелых прорывах университетской науки в будущее. В едином пространстве смогут встретиться экспонаты многих университетских музеев: археологического, этнографического, геологического, музея казанской химической школы, музея-лаборатории Евгения Константиновича Завойского…
Среди экспонатов музея есть и портрет профессора Калифорнийского университета Ричарда Мелвина Шена – на стене лауреатов премии, носящей имя Лобачевского. Сам он вместе со своей женой Дорис с любопытством расспрашивал об истории выставленных в витринах вещей, уточняя через переводчика многочисленные подробности.
– Это большая честь для меня, что мою работу признали, – устало повторял он журналистам. – Я надеюсь, что это не последний мой визит в Россию, за которым последует дальнейшее сотрудничество.
Первое вручение медали и премии состоялось в 1897 году и составило 500 рублей золотом, но потом в вихре различных событий история их вручения неоднократно прерывалась. И вот теперь этой церемонии решено вернуть систематический характер: раз в два года.
– Это должно подчеркнуть, что горизонты математики открыты, – считает Гафуров. – И в ней еще много нерешенных проблем. Уточню, что, как и в дореволюционные времена, премия вручается не за счет государственных ресурсов, а за счет попечителей.
В этом году обладатель медали имени Лобачевского и денежной премии в 75 тысяч долларов определялся в серьезной конкуренции: международное жюри из 13 претендентов – известных ученых из США, Канады, Чехии, Норвегии, Израиля, России и Украины выбрала американца за выдающиеся работы в области геометрии. Он сформулировал фундаментальные теоремы о позитивной энергии в общей теории относительности, классифицировал все трехмерные тела и фактически дополнил теорию относительности Эйнштейна.
Престижную награду в Императорском зале Казанского федерального университета, куда сразу же после открытия музея поспешили ученые и гости вуза, вручали председатель Государственного совета Республики Татарстан Фарид Мухаметшин, председатель ученого совета Казанского федерального университета Ильшат Гафуров и один из попечителей университета гендиректор «Связьинвестнефтехима», выпускник мехмата КГУ 1986 года Валерий Сорокин.
– Нобелевская премия не присуждается в области математики, на это есть разные причины. Фактически наша награда эквивалентна Нобелевской премии, и состав международного жюри из 14 человек представляет все современные направления геометрической науки, – уточнил председатель жюри, профессор, академик АН РТ, заведующий кафедрой алгебры и математической логики КФУ Марат Арсланов.
– Я горд и рад находиться сегодня здесь. Наследие Лобачевского, безусловно, одно из величайших достижений мировой науки, – начал свой доклад Ричард Мелвин Шен в качестве лауреата. И обстоятельно рассказал о сути своего открытия, проследив его связь с работами Лобачевского. Кстати, жюри убеждено, что этот американский ученый очень много сделал для геометризации современной науки, тем самым повторив заслуги российского геометра.
А потом участников этого действа ожидал банкет, бюджет которого вместе с орграсходами на проведение церемонии определялся в 25 тысяч долларов.
Тем временем места в креслах Императорского зала заняли учащиеся академического лицея имени Лобачевского. Разыграв костюмированную сценку о выборах Николая Ивановича ректором университета перед потомками великого геометра, посвятив вновь поступивших в лицейское братство и получив заслуженные награды за свои научно-исследовательские работы, посвященные знаменитым математикам прошлого, они таким образом отметили свой двойной праздник – не только день рождения Лобачевского, но и четырнадцатилетие лицея.
Я глядел на них и все пытался представить, как эти двенадцатилетние таланты окажутся в числе номинантов престижной премии Лобачевского…