– Альберт, чем занимается ваша организация? Как к вам приходят люди?
– Организация занимается профилактикой социально опасных форм поведения. Это низкопороговый центр, работающий и с потребителями наркотиков, и с их родственниками. В центр приходят люди в активной стадии наркомании.
– Часто ли клиентами центра становятся ВИЧ-инфицированные?
– В неделю сейчас к нам приходят 45-50 человек. Сколько из них ВИЧ-инфицированных, мы не знаем. Также мы не знаем, у скольких из них ест туберкулез, вирусный гепатит… Наша задача – быть с ними в контакте. Они могут прийти к нам, попить чаю, перекусить, посмотреть телевизор. Мы стараемся, чтобы у человека появилась осознанное понимание, что насильно его лечить не будут. Когда человек приходит и говорит: «Помогите мне лечь в больницу», мы начинаем работать с государственной наркологией. Помогаем, безусловно, сдать все анализы, необходимые для бесплатной госпитализации.
Сейчас у нас 12 человек персонала обслуживают в год 1,7 тыс. человек. У нас нет никаких вывесок, нам не нужна реклама. Люди передают информацию о нас из рук в руки. Те, кому мы нужны, нас находят, а больше нам никто не нужен. У нас работают люди, которые ранее имели опыт употребления наркотиков, это 70 % персонала. Есть среди них и ВИЧ-инфицированные, есть и те, кто отбывал наказание. У нас действует принцип «Равный – равному». Это лучший пример для человека, который сейчас сам в таком состоянии находится. Кому он скорее поверит – сотруднику ФСИН, психологу или человеку, который был в его шкуре, но изменился полностью?
Лекарств не хватает на всех
– Раньше о ВИЧ говорили как о страшной инфекции, сейчас ситуация несколько изменилась и диагноз не рассматривают как приговор. Насколько, по-вашему, это усыпляет бдительность и способствует распространению ВИЧ, ведь статистика говорит, что инфицированных становиться больше год от года.
– Вопрос еще в том, растет ли заболеваемость или просто выявляемость стала больше. Вот вы задаете вопрос, повлияла ли такая информация на распространение ВИЧ. Возможно, это повлияло на то, что люди стали сами сдавать анализы, начали понимать, что ВИЧ – это не приговор, а заболевание, которое контролируется и лечиться…
В Германии, к примеру, в год регистрируется всего лишь 700-800 случаев заражения. Людям на раннем этапе начинают выдавать жизненно необходимые лекарственные средства. У нас, к сожалению, не удовлетворяются потребности и вновь выявленных инфицированных, и даже тех, кто уже находиться на терапии.
…И Африка нам не нужна
– Есть статистическое исследование, говорящее о том, что в станах Восточной Европы и Центральной Азии число заражений в 2016 году в сравнении в 2010-м выросло на 60% , причем 85% заражений приходится на Россию и Украину. Получается, мы обогнали страны Африки?
– Африку мы давно уже обогнали. Да, 80-85% приходится на Россию и Украину. Если сравнивать с Африкой, то там лекарства очень дешевые. Выявился человек, сразу ему их дают. У нас же, в России, во-первых, лекарства дорогие, во-вторых, не построена система мотивации людей на получение лечения. Потому что лечение пожизненное, лекарства необходимо принимать в определенное время. Нельзя, к примеру, сегодня выпить лекарство в час дня, завтра в три часа дня…
– Вы хотите сказать, что в Африке культура лечения выше, чем в России?
– К сожалению, да.
– Давайте рассмотрим, какая ситуация на сегодня с ВИЧ в Татарстане.
– С 1999 года в РТ проводяться успешные и сильные профилактические программы. Были такие программы в среде наркопотребителей, секс-работниц. На это выделялись республиканские, федеральные, международные гранты. У нас нормальная картина на фоне соседей, если смотреть на Оренбургскую область, Самару, Ульяновск, Башкирию, Нижний Новгород… Мы в довольно хорошем положении находимся.
К нам приезжают зарубежные коллеги и удивляются, почему в Казани все так хорошо. Низкопороговых центров для реабилитации наркозависимых вообще в России, по большому счету, нет. В свое время они открывались центром при ООН, и Правительство РТ поддержало создание такого центра. В других регионах такие центры умерли из-за отсутствия финансирования, оно зарубежное получалось. К сожалению, в нашей стране из-за этого можно стать «иностранным агентом». Поэтому все стараются не связываться с иностранными вложениями.
Заходите к нам в автобус
– Каковы на сегодня основные пути передачи инфекции? Ранее ВИЧ считался чуть ли не уделом наркоманов…
– Те наркотики, которые были раньше, их нет. Люди, принимающие синтетические наркотики, становятся неуправляемыми в части своих сексуальных желаний. Перестают себя контролировать в принципе. Участились случаи в таких группах однополых половых контактов, поэтому риск заражения ушел в эту сферу.
Мы почти ежемесячно проводим акции по тестированию на ВИЧ. Есть специализированный передвижной пункт, где проводится тестирование – анонимное и бесплатное. Если раньше у нас за два часа проходили тестирование порядка 60-70 человек, то сейчас за те же два часа – 150-160 человек подходят к автобусу. Люди перестают относиться к ВИЧ как к «заразе падших людей».
– Каков процент выявляемости ВИЧ в ходе таких акций?
– Одного-двух инфицированных мы «цепляем» после таких акций. Наши наблюдения показали, что это люди, которые подозревали, что у них может быть такое заболевания, но хотели убедиться. Предполагаем, что в будущем году будем выезжать по районам. Но это нужно согласовать с исполкомом Казани.
– Это сложно?
– Конечно! Исполкому это не надо, им без разницы! Мы готовы проводить совместные акции, декадники здоровья – не только по ВИЧ-инфекции, а, к примеру, с фтизиатрической службой и так далее. Чтобы человек шел, шел и – опа! Ему такая услуга предлагается. Стоит автобус, хочешь – сдай тест на ВИЧ, пройди флюорографию, измерь давление. Пока такая инициатива не находит поддержки. Нам говорят: «Мы не возражаем, но согласуйте акцию с тем-то, и с тем-то». Это бред какой-то…
Тогда они были молоды
– Почему среди людей старшего поколения теперь чаще выявляется ВИЧ?
– Да, то, что у 50-60-летних выявляется ВИЧ – на сегодня не редкость и не дикость. Пик распространения ВИЧ, как принято считать , пришелся на 2000 год. Получается, 17 лет прошло. Люди заражались, когда им было 25-30 лет.
И потом, в те годы принято было считать, что с ВИЧ живут 5 -10 лет. Говорили, что лечения нет. Мы узнаем, что человек не принимал терапию потому, что был уверен, что ничто не поможет.
Наша организация вынуждена выживать. Мы – единственные в миллионом городе, куда наркоман может прийти в любом состоянии, и ему не будут читать нотации, и с ним будут работать, сколько нужно. В Татарстане две такие организации – мы и благотворительный фонд Тимура Исламова в Набережных Челнах. Все. Больше нет таких. Нашим организациям на этот год были выделены 3 млн рублей на работу, сегодня, в ноябре, мы до сих пор этих денег не получили. А их нужно реализовать до конца года, и мы понятия не имеем, где эти деньги. Оператор –Минздрав, который на наши вопросы говорит: «Мы сделали то и это». В итоге – денег нет.
Без денег не выжить
– Как остановить эпидемию ВИЧ в России? Насколько важно в этом вопросе сексуальное образование подростков, полное обеспечение людей с ВИЧ заместительной терапией?
– Финансировать все профилактические мероприятия! С подростками работать нужно, не только рассказывая им о традиционных ценностях. Надо им объяснять, что такое инфекции, передающиеся половым путем.
Наркопотребители должны знать, что есть такой центр, как наш. Нас в первое время боялись, считая что мы хотим собрать всех наркоманов и вывезти куда-нибудь. Думали, что у нас видеокамеры, жучки повсюду и полицейские сидят. Мы с полицией взаимодействуем, но не спрашиваем документы у клиентов. Как он назовется – Васей, Петей, Махмудом – без разницы. Главное чтобы они приходили, знали, что есть такое место, куда они могут прийти, поговорить…
– Каковы, на ваш взгляд, перспективы у центра «Остров»?
– Мы не знаем, будем ли мы работать или нет. Все меньше и меньше сил, чтобы двигаться вперед. Мы думаем, как поддерживать существующие услуги, которые мы оказываем. Если у нас не поменяется система финансирования, мы закроемся.
