«Раньше была жандармерия и опричнина, а теперь ФСБ и прокуратура»
Митинг в память о жертвах политических репрессий начался с возложения цветов на Архангельском кладбище и продолжился в Ленинском саду, куда к одиннадцати часам прибыли десятки горожан. Одним из первых к мемориалу в память жертв репрессий пришел житель Казани Рафкат Хусаинов, который, впрочем, доподлинно и не знает, были ли в его роду репрессированные.
– В то время боялись детям рассказывать о репрессированных родственниках, потому что если они где-то проговорятся, за родителями могут прийти. Из-за этого наши дедушки и отцы нам не говорили ничего. Но на митинг я прихожу каждый год, это дань памяти, – говорит Хусаинов.
Ужасы конца 30-х годов остались в далеком прошлом, полагает собеседник. Тем не менее добавляет, что репрессии, пусть и не такие жестокие, имеют место и в наши дни.
– Репрессии продолжаются со времен Ивана Грозного и Петра I, ЧК и НКВД… Принцип правления государства остается тем же: наверху царь-император, а сейчас президент, вот и все. Раньше были жандармерия и опричнина, а теперь ФСБ и прокуратура. Дошло до того, что прокуратура указывает нам будет ли татарский язык государственным или нет. Хотя она должна защищать закон, но она его сама и нарушает, – полагает Хусаинов.
Соглашается с этим мнением и другая участница митинга, которая представилась Алевтиной.
– А что, сейчас нет репрессий что ли? Ко мне применена была политическая репрессия, мне было выдано свидетельство об этом, а права не восстановили. Эта корочка мне не дает ничего, разве что к пенсии прибавили 90 рублей. Это что деньги? Кому-то 300 рублей дали, а мне за то, что я с властью судилась, дали 90 рублей.
Дети и внуки должны это знать
Выступить на митинге в Ленинском саду сегодня мог любой желающий. Правда, отсутствие микрофона и даже мегафона сильно затрудняло задачу выступающих.
– Давайте почтим достойно память репрессированных, чтобы не было базара, – обратилась к собравшимся одна из организаторов митинга. – Слово всем дадим, но для начала послушаем начальника отдела по работе с общественным организациям (Минтруда, занятости и социальной защиты РТ. – Ред.) Тамару Рубинскую.
– Хочу поблагодарить вас, что вы каждый год принимаете участие в этом скорбном мероприятии и сохраняете память о своих близких, которых нет с нами, – сказала Рубинская.
Далее слово для приветствия взяла архитектор, автор стелы жертвам политических репрессий в Ленинском саду Ирина Аксенова.
Я постараюсь говорить громко, хотя мне не очень понятно, почему нет микрофонов. Хочу пожелать, чтобы в дальнейшем не было повторения ужасов конца 30-х годов! Хочу попросить вас не стесняться и быть открытыми в общении с детьми и внуками! Они должны это знать, – сказала Аксенова.
Репрессированных разыскивают до сих пор
В числе участников акции – Алексей Степанов, председатель координационного совета казанского общества «Мемориал». Он рассказывает, что почти каждый день к нему обращаются потомки репрессированных.
– Накануне 30 октября больше становится обращений. Вопросы бытовые, социальные, политические, спрашивают почему пенсия маленькая, нет льгот, которые есть в Санкт-Петербурге и Москве. Есть конкретные вопросы, касающиеся репрессированных: до сих пор многие разыскивают родственников, – рассказывает он.
Нашу беседу с Алексеем то и дело перебивают собравшиеся, которые задают моему собеседнику вопросы типа «почему для митингующих дали плохой автобус?» и «где конкретно захоронены на Архангельском кладбище жертвы политических репрессий?».
– Среди участников митинга мало молодежи. Человек начинает интересоваться этим, когда достигает определенного возраста. Тогда люди начинают ходить на кладбище, вспоминать родных, – рассказывает Степанов.
Представителей власти, если не считать чиновника минтруда и полицейских, на акции памяти и вовсе не было замечено. Раньше в этот день к стелле памяти приходил министр социальной защиты Айрат Шафигуллин, но сейчас он из главы минсоцзащиты переквалифицировался в секретари Совбеза, а эта должность не предполагает хождения по митингам. Правительство республики ограничилось обращением к татарстанцам вице-премьера Василя Шайхразиева, которое разослали по СМИ к 30 октября.
По некоторым данным, на сегодня в городе проживает чуть более пяти тысяч человек, подвергавшихся политическим репрессиям. Содействием в восстановлении прав реабилитированных жертв политических репрессий занимается республиканская комиссия. За период действия Закона «О реабилитации жертв политических репрессий» (с 1991 года) в Татарстане были пересмотрены десятки тысяч архивных дел репрессированных по политическим мотивам граждан. В результате большинство из них были реабилитированы или признаны пострадавшими от политических репрессий.
