- Маша, как же вы могли допустить такое! – возмущается пожилая женщина, обращаясь к женщине лет сорока. – Если мой сын был таким плохим, уж давно бы развелась! Зачем же идти суд?
- Он избивал ваших внуков, - отвечала женщина. – Или вы хотите сказать, что впервые слышите об этом?
- Мой сын – самый добрый и заботливый!
В коридоре Советского суда многолюдно. Около одного из залов заседания собралось около десятка человек. Из этого небольшого, но весьма эмоционального диалога сразу стало понятно, кто на предстоящем процессе будет выступать в качестве потерпевших, а кто – со стороны защиты обвиняемого.
Красивая женщина лет сорока – это Мария, мать двоих сыновей 15 и 16 лет. Она сильно нервничает и время от времени выбегает из здания суда.
- На улице в машине сидят Саша и Андрей, - шепчет мне на ухо женщина. – Меня зовут Наташей, я сестра Маши. Мальчики ждут, когда их пригласят на допрос. Мы будем добиваться, чтобы их допрашивали без отца. Если бы вы знали, как они его боятся!
В этот момент в зал заводят подсудимого. Высокий, очень красивый мужчина.
- Здравствуй, мама! – нежно говорит он, обращаясь к пожилой женщине. – Как твое здоровье? Все хорошо?
Тут же заходит судья, начинается заседание. На повестке лишь один вопрос – как будут допрашивать сегодня детей. Защитник подсудимого, кажется, не возражает, чтобы на время допроса его клиента вывели из зала суда. Но он настаивает, чтобы помещение вместе с Михаилом покинула и Мария.
- Она будет подсказывать, оказывать воздействие на детей, - утверждал адвокат.
- Она такая же потерпевшая, - парировала прокурор.
Судья поддержала сторону обвинения. Теперь главное, чтобы сыновья и отец-истязатель не пересеклись в коридоре.
«Зачем ты плакала?»
О том, что Михаил из тех мужчин, что запросто могут поднять руку на женщину, Мария должна была понять еще до замужества, на конфетно-цветочной стадии романа. Но никаких выводов она тогда не сделала.
- Мы ехали в роддом к моей сестренке, я отвернулась от него, он мне отвесил подзатыльник, - вспоминает Маша. - Я тогда очень сильно удивилась, но никому ничего не сказала.
Первый раз Михаил серьезно избил свою женщину, когда она была на четвертом месяце беременности. Кстати, тогда они еще не были официально женаты.
- Я тогда позвонила свекрови и рассказала ей о случившемся, - продолжает Мария. Но и полученный ответ не заставил ее задуматься.
- А зачем ты плакала? – в ответ спросила мать Михаила. – Наверное, соседи услышали. Зачем ты это делала? Теперь о вас все плохо будут говорить!
Как говорит женщина, всему виною воспитание, которое она получила. Впрочем, в советские годы всех девочек так воспитывали – муж бьет, значит, любит. Жаловаться на свою тяжелую семейную жизнь родителям было не принято.
- Я надеялась, что человек исправится, - говорит женщина. - Верила, что все наладится. Меня воспитывали по понятиям, что муж - это глава семьи. Что мужа надо слушаться. Я молчала, чтобы родителей не расстраивать.
Поначалу Михаил избивал свою жену раз в год, потом – раз в полгода. Потом побои стали случаться еще чаще. Каждый месяц. И каждый раз «по пьяной лавочке». Потому что Маша была против алкоголя. Сама не пила и не хотела, чтобы муж пил.
Но оказалось, что алкоголь в семье Михаила был возведен в ранг религии. Как говорит Мария, если день рождения, то семейство отмечало его три дня. Разбредались по своим домам только на четвертые сутки.
- Я же знала, что у них такая семья, но все равно вышла замуж! – теперь сокрушается Мария. – Я его всегда прощала. Ну что нам, женщинам, надо? Обнял, поцеловал, сказал «прости». Вот и все! Каждый раз прощала. Тут уже у меня двое сыновей было…
«Я начала ребенку делать искусственное дыхание»
- Избивал меня он очень жестоко, - вспоминает Мария. – Он наматывал мои волосы себе на руку и бил головою о стену. Он всегда меня бил по голове. Потому что на голове не видно было синяков.
После одной из таких экзекуций женщина попала в реанимацию. Но мужа это не отрезвило. Наоборот, жертв у Михаила теперь прибавилось.
Первый раз Андрея, второго сына, супруг ударил, когда мальчик был совсем маленьким. Малыш мешал папе смотреть телевизор – игрушечная машинка издавала слишком громкие звуки. Михаил хлопнул сына по попе, а потом отодвинул его от себя. Маленький Андрюща так испугался, что от плача перестал дышать.
- Миша принес мне сына всего синего, он не дышал, - вспоминает Мария. – Я сразу начала делать ему искусственное дыхание. У меня было такой шок, что я не могла говорить до тех пор, пока Андрюша опять не начал дышать.
После этого он больше не подходил к Андрюше. Всю свою силу он направил на старшего Александра.
- А зачем Михаил избивал своих детей? – спрашиваю я.
- Это у него была такая система воспитания детей, - отвечает Мария. – Муж мне говорил, что его самого так воспитывал отец – избивал пряжкой от армейского ремня…
«А нож я вложу тебе в руки!»
- А вы помните случаи, когда отец носил вас на руках или вы вместе гуляли? – допрос Андрея начала судья.
- Очень редко, - тихим голосом начал мальчик.
Судя по ответам Андрея, мальчик с трудом мог вспомнить светлые моменты в общении с отцом. Но он отчетливо помнил, какие методы воспитания к нему применял отец. В уголовном деле фигурирует лишь несколько эпизодов. Самый страшный датирован 2 апреля 2014 года. Это было вечером, когда мама была еще на работе. Андрей и его старший брат Саша были дома (семья живет в частном доме в пригороде Казани. – Прим. «МК»). Неожиданно в комнату ворвался пьяный отец и потребовал от Андрея, чтобы тот рассказал, как из дома исчезла бабушкина швейная машина. Мальчики понятия не имели, о чем идет речь. На молчание Андрея разъяренный отец ответил ударом ноги в нос. Сын упал на диван, тогда отец ударил его ногою еще в живот. А потом заставил позвонить бабушке, то есть его маме, и сказать, что у ее любимых внуков все хорошо. Избивая своих детей, Михаил очень часто заставлял потом звонить его маме.
После разговора с бабушкой Андрей отправился на кухню мыть посуду. Отец пошел вслед за ним. Он взял со стола кухонный нож.
- А как он к тебе подошел? - осторожно спрашивает прокурор.
- Сзади, - после паузы произнес Андрей. – Лезвием он приставил нож к горлу и сказал, что если я обо всем расскажу маме, то он убьет всех.
А орудие убийства папочка пообещал вложить в руки Андрея.
Конечно, ни Андрей, ни Саша ничего не рассказали в этот вечер своей маме. О том, что Андрея отец грозился зарезать, мальчишки сознались только утром по дороге в школу. Кстати, в школе мальчику стало плохо. У него болел живот и тошнило. Школьный фельдшер вызвала «скорую», но все обошлось.
Вообще, интересна позиция учителей. Неужели классная руководительница не была в курсе, что двух его учеников, а погодки Андрей и Саша учились в одном классе, избивает отец?
- Зачем ты оговариваешь отца, - после случившегося спросила Андрея бабушка. – У него болел живот! Ты, наверное, что-то съел испорченное!
«В кафе он меня заставлял пить спиртное»
Надо сказать, что отец постоянно обвинял детей в том, что они бездельники и ничего не делают по дому. После очередной взбучки заставлял ребят выходит во двор, брать лопату и копать огород. И не важно было, сколько на часах – полдень или полночь. Отец сказал – послушные дети шли выполнять родительское задание.
Но во время допроса Саша рассказал, что домашнее хозяйство ведут именно мальчики. А по весне вместе с мамой они сажают овощи на огороде.
А что же в это время делал глава семейства? Официально он нигде не работал. Он вообще в последние годы слонялся без дела. Как говорит Мария, ее супруг всего несколько месяцев проработал экспедитором на молокозаводе, а потом был уволен. Но деньги у него все же водились. Ведь купил же он обоим сыновьям по компьютеру! И на каждодневные визиты в ближайшую рюмочную тоже деньги всегда находил.
Кстати, на допросе Саша рассказал, что отец, уже будучи в пьяном состоянии, заставлял возить его в кафе за очередной порцией спиртного. Отец сажал школьника за руль, а сам - на пассажирское кресло. Попытки пристегнуться ремнем безопасности отец жестко пресекал.
- В кафе он меня заставлял пить спиртное, - рассказывал суду Александр. – Он наливал мне, я пил. Потом через некоторое время опять наливал. Он говорил мне, что вот, учись, потом вместе будем пить.
- Я же об этом только сейчас узнала, - запричитала мать. – Я-то думала, что это от отца так пахнет!
- Постойте, это отдельный эпизод, - сообщила прокурор. – Его надо отдельно рассматривать!
Закусив зубами платок, Мария, сидевшая позади сына, тихо начала рыдать. О том, что супруг спаивал малолетнего сына, она узнала только сейчас.
Вообще, к каждому из сыновей Михаил использовал свои «методы воспитания». Сашу использовал в качестве боксерской груши.
- Папа, я не хочу с тобою драться, я тебя боюсь, - со слезами на глазах умолял его Саша.
- Да ты чмо! – в ответ кричал отец. – Ты - слабак!
Михаил так запугал Сашу, что ему достаточно было строго взглянуть, чтобы мальчик тут же испуганно вытянулся в струнку. Получив нужный результат, любящий отец взялся обрабатывать среднего – Андрея. Дело в том, что два года назад Мария родила третьего сына. Но отец практически не видел его. Мать решила уберечь младшего сынишку от побоев и отправила его на воспитание к своей маме.
«По всему дому он раскладывал топоры»
Как говорит Мария, побои участились осенью 2013 года, когда семья в одном из пригородов Казани купила новый дом. Причем весь свой гнев он обрушил именно на Андрея. Ведь воля старшего сына уже была сломлена. Чаще всего Михаил приходил домой уже ближе к полуночи пьяным, включал в всем доме свет, ставил на всю громкость телевизор и проводил свои экзекуции.
- А что будет, если я убью отца, - как-то раз после очередной порции тумаков Андрей спросил свою маму.
- Теперь я понимаю, почему по всему дому были разложены топоры, - говорит Мария. – Сыновья их собирали, прятали, а он их где-то находил. И опять раскладывал по своим местам.
Мария считает, что Михаил провоцировал сыновей и свою супругу на преступление.
Но в итоге под следствием оказался он сам.
Уголовное дело на Михаила в третьем отделе по расследованию особо важных дел СУ СКР по РТ возбудили только в мае этого года.
- Спасибо инспектору отдела ПНД Гузель Шакировой, которая выслушала меня и сына, - говорит Мария. – Именно с ее подачи и было заведено уголовное дело.
К этому шагу Мария шла четыре месяца. Осознание того, что надо что-то делать, пришло в феврале 2014 года. Когда мать начала замечать, что Андрей стал замкнутым.
- На мой вопрос «Как твои дела?» он мне отвечал «нормально, не спрашивай меня ни о чем», - говорит женщина. - На этом наша беседа заканчивалась. Он постепенно отдалялся от меня, замыкался в себе. И ситуация становилась все сложнее. Когда отец начинал нападать на меня, Андрей старался переключить весь гнев на себя.
Я боялась, что сын наложит на себя руки. Она также не исключала, что однажды просто не довезет своих детей до школы. Михаил несколько раз портил колеса машины своей супруги.
- Один раз зимой я обнаружила саморез, воткнутый в шину, - вспоминает женщина.
Конечно, Мария насколько раз вызывала домой полицию, но на буйного супруга эта мера никак не действовала. Каждый раз он писал встречное заявление, в котором сообщал, что его избила супруга. Полицейские улыбались, но принимали у него бумагу.
- Чтобы я его избила? – смеется Мария. – До СИЗО у него было 144 кг при росте 190! Попробуйте такого избить!
На адрес Марии приходили письма с отказом в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления. В полиции советовали обратиться в мировой суд. Тогда Мария решила пойти в центр «Сердэш». Именно там психологи вначале помогли Андрею, вселив в него надежду на то, что и на домашнего тирана можно найти управу.
Потом был поход к инспектору комиссии по делам несовершеннолетних. Полтора месяца ушло на всю бюрократическую волокиту. Пока в ПДН согласовали свои действия со всеми ведомствами, побои в семье продолжались. А мальчики, так сказать, собирали доказательную базу. Некоторые эпизоды издевательств они смогли записали на диктофон.
«Я хочу реального срока наказания»
В начале сентября уголовное дело в отношении отца передали в Советский суд. Михаил К. обвиняется в совершении преступлений, предусмотренных п. «а,г» ч. 2 ст. 117 УК РФ (истязание несовершеннолетнего или лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии либо в материальной или иной зависимости от виновного), ч. 1 ст. 119 УК РФ (угроза убийством), ст. 156 УК РФ (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего). Ему грозит до семи лет лишения свободы.
- Вот вы тут говорите, что мой сын - человек гнилой! – во время перерыва заседания сказала мама Максима, обращаясь к Марии. Женщина сидела в окружении своих запуганных детей. – Но он ведь туда не на всю жизнь садится!
- Поймите, он же там жил, - продолжил после перерыва уже защитник Михаила. - И будет там жить после отсидки. Никуда он не денется. Выйдет и придет к любимой жене и детям!
В зале наступила тишина.
- Какое наказание заслуживает отец? – продолжил адвокат. – Он заслуживает наказания или вы его простили?
- Я не хочу больше его видеть, - ответил Андрей. – Я хочу, чтобы мы спокойно жили.
- Он должен получить реальное наказание или условный срок? – продолжал адвокат.
- Реальное наказание.
- Все, ответ получен!
С младшим братом оказался солидарен и Саша.
- Спасибо тебе, сынок, - прошипел Михаил, узнав от судьи мнение его родных сыновей.
- И будь ты проклята, - кинул он бывшей жене, покидая под конвоем зал заседания.
Вместо послесловия
Мария развелась со своим супругом. Еще весной. Сделать это раньше не могла лишь по одной причине – Михаил сжег все документы. Так что на их восстановление ушло время.
- Я не раз говорила ему, что уйду, - сказала Мария. - А он всегда мне говорил, что если я ухожу, то должна забирать своих ублюдков. Да, конечно, это же мои дети.
